Дьяконов Игорь Михайлович

Стихи: Август...; На все вопросы не найти ответов...; Снег ложится в глаза убитому...; Еще мы мальчиками были...; Все, что было, мы знаем...

Звезда. - СПб., 1994. - No 5. - С. 3-4.

АВГУСТ

Был август. Боевое охраненье
Речным туманом скрыто. Пулемет
Пролает, и передний край замрет
Опять на Кандалакшском направленье.

А в штабе фронта лошадиный флирт
И разговор об орденах и званьях;
Тоска по дому, письма из изгнанья,
Любовь шинельная и горький спирт.

И лучше было, что не там я встретил
Тот август. Был прозрачен он и светел,
И воздух чист, и первый мил мороз:
Такая осень! На холмах увидеть
И елей чернь, и золото берез,
И, в сумерках над Верманом спускаясь
Меж редких пней и сосен без вершин,
С товарищем - с тех пор уже убитым -
Дышать великой чистотою мира...

КП над Верманом, 1943

***

На все вопросы не найти ответов:
"Война, - ты спросишь, - видел ты ее?"
...Уже убрали трупы из кюветов,
Но там и сям немецкое тряпье;
Стальных конструкций сломанные крылья
Над бешено летящею водой,
У переправ толпа автомобилей
И пальцы труб, над теплою золой,

И скомканные пламенем машины,
И петли разноцветных проводов,
И нежно-белый снег, и синий иней,
И лунный свет над пеплом городов.
Над милым прошлым поднялась завеса
Пожаров красно-синей полосой,
Видением чужого Киркенеса,
Спаленной жизни мертвою золой.

Как горе мне, как память приурочить?
Смешались все листки календаря,
И тянешь жизнь, что с каждым днем короче,
С душой о близкой смерти говоря.
Нет, о войне не рассказать спросившим!
Что видел сердцем - нужно пережить:
Глаз видит только стреляные гильзы,
Да большака серебряную нить.

Киркенес, 1944 - 1945

НЕМЕЦКИЙ СОЛДАТ

Снег ложится в глаза убитому,
Далеко уже слышна пальба.
Где-то быть тебе все же зарытому
-Что ж, и хуже бывает судьба.
Да какую еще судьбину
Лучше нам у Бога молить?
Умереть до времени сыну
Или матери - пережить.

Мустатунтури, 1944

Еще мы мальчиками были.
Еще нас лычки занимали,
Еще махорку не курили,
Еще ремнями щеголяли.
И, выходя на пост дежурный,
На небо взор мы не кидали,
И тучи - ясности лазурной
Еще мы не предпочитали.
Еще устам впервой проклятья,
Еще ушам ужасны стоны,
Еще не умирали братья,
Еще не изменяли жены, -
В смешных шинелях не по росту,
В раструбах кирзовых шагами
Еще не мерили погостов,
Что карты числят городами;
Еще нам дым не застил неба
И запах не вставал в пустыне
От догорающего хлеба.
Незабываемый отныне.
Живем ли мы на самом деле?
Нам полста лет не надоели, -
Полтысячи нам было б мало!
А жизнь давно прошла - в шинели:
Паек получен. Ночь настала.

Еще мы мальчиками были,
Еще нас лычки занимали,
Еще махорки не курили,
Еще, как моль, не умирали.
Но ухом чутким, слухом чистым
Шаги судьбы нам слышны были,
И в сердце грозные горнисты
То замирали, то трубили.
Какой же ныне глухотою
Нам уши память заложила?
Над нашей каменной землею
Судьба лицо свое склонила,
И гулким громом в коридорах
Шаги гиганта раздаются,
И смысла нет в народных спорах:
Гудки тревоги пусть зальются.
Как в Откровенье Иоанна,
Над нами Ангел стал разящий,
И кровью станут океаны,
И сушу огнь пожрет палящий,
И средь дымящейся пустыни
Родится скудный род уродов,
- Что нужно делать - делай ныне,
Наследник тысячи народов!
Когда замрет людей сознанье,
Их предназначенная мука,
- Повсюду будет мирозданье
Чернеть без мысли и без звука.

80-е гг.

Все, что было, мы знаем -
Да теперь все не так.
За ушедшим трамваем
Я бегу, как дурак.

Тяжек воздух для старца,
Непрозрачна вода, -
Никуда не податься,
Ни туда, ни сюда.

Я в ненужных остатках -
Как мой письменный стол.
В моих стоптанных тапках
Мой потомок ушел.

80-е гг.